Шок! Кролики виноваты в мировой эпидемии ожирения! Тестирование на животных не всегда ведет науку по правильному пути. Саша КУЗНЕЦОВА вспоминает самые яркие примеры.
Грызунов, собак и даже приматов в научных лабораториях используют очень давно. Но тестирование на животных человеческих лекарств стало обязательным только в 20 веке. Во многом это произошло из-за “эликсира сульфаниламида”, препарата, не прошедшего никаких предварительных тестов и приведшего к гибели более 100 человек в 1937 году.
США сделали тестирование на животных обязательным этапом разработки новых препаратов, а после нововведение поддержали другие страны.
Без особой надобности на зверях не будут ставить эксперименты: это долго, дорого и сложно. Когда существует безопасная альтернатива, прибегают к ней. Безопасная – дающая понимание механизма работы препарата или метода на людях без тестирования на животных.
Генетически мы очень близки к некоторым животным, например, к мышам и крысам. И если нечто может бороться с раком у мышей, это может сработать и с людьми. Но иногда тесты на братьях наших меньших оказываются не применимы к людям. Самые серьезные провалы в исследованиях почему-то связаны с зайцами. Не иначе, заговор ушастых.
Кролики и холестерин
Страх перед насыщенными жирами уходит корнями – страшно сказать – в 1913 год. Тогда российский ученый Николай Аничков выдвинул “холестериновую теорию”. Суть ее в следующем: потребление продуктов, содержащих холестерин, приводит к образованию атеросклеротических бляшек.
Ученый поставил эксперимент. В течение длительного времени Аничков кормил кроликов раствором холестерина в масле. После он обнаружил характерные для начальной стадии атеросклероза изменения.
Эффект был обратим – стоило вернуть кроликов к привычному рациону. Для Аничкова вывод был однозначным: животные жиры – источники всех бед и надо от них нещадно избавляться, чтобы не допустить “смертельных” последствий.
Однако кролики – травоядные животные, у них не развиты механизмы переработки холестерина. С равным успехом можно было бы перевести тигров на веганскую диету и сделать вывод, что шпинат и помидор – смертельно опасны для здоровья. Кроличьи “жирные” результаты не удалось воспроизвести, например, на собаках.
Увы, именно работы Аничкова вдохновили Анселя Киза на исследование “7 стран”. Продуктам с высоким содержанием холестерина была объявлена война. Исторический итог: мода на обезжиренные продукты и курогрудку, рост сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний, ожирения и диабета по всему миру.
Да и последние исследования (1, 2) доказывают, что кроличья диета людям не очень подходит.
Кролики и TGN1412
Под набором букв и цифр скрывается иммуномодулирующий препарат, т.е. вносящий изменения в работу иммунной системы. Его применяют при лечении опухолей, аллергий и хронических инфекций.
Его разработкой занимался профессор из Вюрцбурга (Германия) Томас де Хюнинг. Тестировали TGN1412 в Харроу (Великобритания) в госпитале “Норсвик Парк”. Инцидент, произошедший в 2006, называют “печальным уроком для всех”.
Англия, загадочная больница, невинные жертвы, кролик – почти “Шерлок”, да?
TGN1412 тестировали не только на кроликах. Были также мыши, крысы, шимпанзе. Последних специально отбирали – их иммунные механизмы должны быть схожи с человеческими. Препарат прошел проверку на всех контрольных животных. Но когда дело дошло до людей, TGN1412 повел себя непредсказуемо.
Уже через минуту после приема препарата волонтеры лежали на полу в агонии. У шести мужчин были повреждены органы, а у одного так распухла голова, что британские таблоиды писали о случившемся под заголовком “Испытание лекарства “Человек-слон”.
История спровоцировала реакцию в научном сообществе: институт Пола Эрлиха (Германия) заявил, что доказательная ценность доклинических тестов на животных требует переоценки. Также этот прецедент стал серьезным аргументом зоозащитников за отмену клинических испытаний на животных.
Кролики и капуста
Если вы придерживаетесь низкоуглеводной диеты (вы ведь с нами?), капуста – ваш главный гарнир. Брокколи, цветная, брюссельская или олдскульная белокочанная. Любимица микробиоты, она дает творческий кулинарный простор. Ложка дегтя? Подозревается в нарушении работы щитовидки.
В 1929 году ученые из университета Джона Хопкинса заключили: капуста – причина смерти кроликов. От обилия крестоцветных в рационе у них появлялся зоб.
Дело в том, что в крестоцветных содержатся струмогенные вещества, которые под влиянием кишечной микробиоты образуют гойтрогены, а они повышают потребность щитовидной железы в йоде. Но применимо ли это к человеку?
Здесь вас успокоит врач-эндокринолог Олеся Бруслик, автор блога @dr.bruslik: если организм не испытывает йододефицита, никакая капуста, даже если она главный гарнир, вам не страшна. Термическая обработка и вовсе делает спорные вещества капусты безвредными. Так что наслаждайтесь ирландским пюре, чипсами из кейла или капустой с песто без опасений за здоровье. Мало того, даже товарищу зайцу вы можете дать капусты. Проблема эксперимента была в том, что бедных ушастых кормили капустой и только капустой. А от такой диеты кому угодно плохо станет.
Кролики и пенициллин
Александр Флеминг сумел получить пенициллин, первый антибиотик, в 1929 году, но он не применялся до 1939 из-за неэффективности на… кроликах! Лишь отчаявшись, Флеминг предложил новое лекарство очень больному пациенту – иного варианта не было ни у ученого, ни у умирающего. К счастью, пенициллин подействовал. Хорошо, что ученый не тестировал пенициллин на морских свинках и хомяках – их он и вовсе убивает.
Говард Флори, Нобелевский лауреат, сооткрыватель и производитель пенициллина говорил: “К счастью, у нас не было обязательных тестов на животных в 1940-х годах, тогда бы пенициллин не получил лицензию и, возможно, антибиотики так и не были бы открыты”.
Кролики и минеральное масло
Минеральное масло – широко распространенный продукт в производстве косметики. Их получают в процессе переработки нефти, но они отличаются от промышленных смесей.
В 70-е годы ученые заметили, что у многих женщин от косметических средств появляется акне. Поэтому было проведено исследование на внутренних поверхностях ушей кроликов – и да, они покрылись прыщами. Но как вы уже могли убедиться, кролик человеку рознь.
Минеральное масло одобрено для использования в косметике во всем мире, а для использования в средствах по уходу за кожей сертифицировано USP (United States Pharmacopeia, США) и BP (British Pharmacopeia, Великобритания). Оно не содержит канцерогенов или примесей, которые каким-либо образом наносят вред коже.
Дело в том, что одна из причин появления акне – комедогенность косметики. Однако если продукт содержит до 30% минерального масла, на коже человека он не становится комедогенным.
Минеральное масло хорошо тем, что оно стабильно, в отличие от большинства растительных масел не окисляется и не становится жидким. Так что оно не засоряет ваши поры и не приводит к появлению акне.
Алексей Водовозов, врач-токсиколог, научный журналист:
Самое правильное животное для опытов – сам человек. Об этом в «Каноне врачебной науки» Ибн Сина написал еще тысячу лет назад. Но в наше время как-то не принято экспериментировать на людях, особенно без их ведома. Хотя Университет Джонса Хопкинса до 1972 года именно так и поступал в Гватемале, в XXI веке такое все-таки осуждается.
Поэтому нужны лабораторные животные. И вот тут есть несколько важных моментов. Доклинические исследования на животных проводятся с единственной целью первичного отсева потенциально опасных препаратов. Если крысы сначала умерли, а только потом вылечились – это однозначно ставит крест даже на самой перспективной молекуле.
Если препарат работает на животных, не факт, что то же самое будет и с человеком. Результаты опытов на самой распространенной модели – лабораторных мышах – переносятся на людей примерно в 5-15% случаев, и для этого есть куча объективных причин. Мышей мы лечим отлично – и от рака, и от Альцгеймера, и даже жизнь им на 150% продлеваем. Но на людях мышиные методики и лекарства срабатывают очень редко.
Если препарат не убил лабораторных животных и даже им чем-то помог, все равно сначала будут проведены трехфазные клинические исследования, и только потом лекарство может попасть на рынок. А может и не попасть: из 10 тысяч молекул-кандидатов на витрине аптеки оказывается в лучшем случае одна.
Четвертое: лабораторные животные специально выводятся и выращиваются для экспериментов. Зачастую это чистые линии с какими-нибудь специфическими характеристиками (например, выключены какие-то гены, или наоборот – включены ранее молчавшие). На мышах удобно отслеживать эффекты в поколениях – их продолжительность жизни вполне позволяет отследить несколько генераций еще при жизни одного исследователя.
- Важно. Лабораторные животные на воле не выживут, поэтому налеты зоозащитников на виварии лишены всякого смысла: животные погибнут, но абсолютно бессмысленно. Мало того, в дикой природе они быстро могут стать резервуаром или звеном в передаче какой-нибудь опасной инфекции. Что происходит после проведения экспериментов, зависит от дизайна исследования и вида животных. Но в большинстве случаев лабораторные звери (в основном мы имеем в виду самые распространенные модели – крыс, мышей, реже – кроликов и морских свинок) либо погибают от болезни, которую им запрограммировали, либо их умерщвляют по утвержденным протоколам для дальнейшего изучения органов и тканей. При этом сейчас даже манипуляции мышам требуется делать с анестезией и без чрезмерных усилий.
В настоящее время активно ищутся альтернативы животным тестам. И в этом заинтересованы в первую очередь сами ученые. На результаты экспериментов на мышах влияет куча факторов – температура содержания, состав подстилки, освещенность и еще пару десятков иногда самых неожиданных параметров. Учитывать их сложно. Поэтому появление “органов-на-чипе”, лабораторных модулей, состоящих из настоящих человеческих клеток и электронной начинки, было воспринято с энтузиазмом. Такие модели позволяют сразу оценивать реакцию человеческих тканей на лекарственное или иное вещество. Такие устройства появляются и в российских исследовательских учреждениях, что радует отдельно. В перспективе есть все предпосылки для того, чтобы отказаться от лабораторных животных.
Ну а пока это светлое будущее не наступило, ни одно лекарство, не протестированное сначала на животных, а потом и на людях, на рынок не попадет. Потому что в глобальной системе ценностей человеческая жизнь пока что на первом месте. Безопасность любых продуктов, которые хотя бы теоретически могут навредить людям – задача номер один. И решаться она будет всеми доступными способами.
