Ксения БЕЗУГЛОВА, общественный деятель, победительница конкурса красоты среди девушек на колясках «Вертикаль», о том, ради чего пересилила страх и встала на лыжи.
«Я еду на подъемнике, смотрю вниз, а в голове только одно: «О чем я только думала? Спустите меня вниз! Я хочу жить! Я не знаю, как на этой штуке сидеть, не то что ехать…»
Я встала на лыжи в Подмосковье, в Сорочанах. Мне очень нравилось, но откататься удалось всего два сезона, потом я попала в аварию.
После травмы всех лыжников считала сумасшедшими людьми. И близких уговаривала отказаться от экстремальных видов спорта, объясняла, насколько мы уязвимы, можем сломаться от банального падения. Муж не стоял на лыжах шесть лет! В прошлом году он впервые себе позволил мысль о горах. Потом уехал на Сахалин и там очень круто откатал.
Когда Леша вернулся, я подумала: «Почему я поставила себе такое ограничение? Разве экстрим мне больше недоступен? Что еще со мной может случиться, чего я не знаю?» Муж летает один, семья зимой разделена, а мы ведь привыкли все делать вместе! Когда я поделилась идеей, что, если бы существовало специальное приспособление, проехалась бы, его реакция была: «Ты что, с ума сошла?! В жизни тебя не пущу! Это ужас-ужас, никогда об этом не думай!»
Зимой муж сообщил, что мы едем в горы всей семьей. Конечно, он имел в виду, что я буду сидеть в горном кафе, болеть за всех и заниматься ребенком. Я сказала, что мы берем с собой няню, и я буду смотреть по ситуации. И позвонила в параолимпийскую сборную.
Мне нашли моноски компании Otto Bock, из запасов с олимпиады в Сочи. Это монолитное сиденье на амортизаторе, к которому прикрепляется одна лыжа. Вечером перед отлетом я все забрала, и утром Леша просто обнаружил эту штуку у нас в багажнике. Он был в шоке и до последнего не верил. Завалил меня вопросами: что, как, безопасно ли это?.. Я ответила: «На месте разберемся». А на месте оказалось, что ему надо каждый день таскать 17-килограммовую штуку от гостиницы к подъемнику, и на склоне с ней немало мороки.
Когда охранники в первый раз увидели нас с моноски, закрыли калитки, заявив, что заходить на подъемник с санками запрещено: «У нас есть инструкция, мы не можем ее нарушать». На то, чтобы дозвониться начальству, ушло более получаса.
И вот я еду на гору, смотрю вниз, а в голове только: «Спустите меня вниз! Я хочу жить!..»
Однако мое любопытство пересилило страх. Но да, страх был сумасшедший.
Безумно сложно управлять одной лыжей, если ты не до конца владеешь телом. Обычно люди планируют время только на то, чтобы научиться на ней стоять. Но у нас его не было, решили делать все и сразу. Затащили меня на гору и отпустили вниз. Лыжный боб развивает огромную скорость в секунды. Я падала, не могла справиться с управлением, летела кувырком в снег. После нескольких очень неудачных приземлений я в очередной раз забралась на старт и поняла, что просто не могу заставить себя спуститься. Стояла на склоне минут 40. Но, стоило пересилить себя и помчаться вниз, страх пропал.
Когда в конце первого дня я спустилась в кафе напротив горы, все люди встали и зааплодировали.
Меня очень поддерживали другие лыжники, фотографировали, брали автограф, хлопали по спине: «Ты молодчина!»
Я, возможно, первая туристка-колясочница, которая там оказалась со своей монолыжей. Когда выложила фото с горы, на меня обрушился шквал писем. Люди с ограниченными возможностями здоровья скучают по экстремальному спорту, многие были сноубордистами и лыжниками. И когда они увидели меня, у них родилась огромная надежда вновь почувствовать этот адреналин. Увы, сегодня моноски взять просто в аренду невозможно — только купить. А цена такого боба — около 500 тысяч.
В Сочи огромный потенциал, там можно было бы сделать базу с прокатом для людей с ограниченными возможностями здоровья. Пока же — ни специальных инструкторов, ни помощников. Если ты сам решил кататься, то и справляться должен сам. И, может, это справедливо, потому что в горах каждый сам за себя. Со мной возился муж и наши прекрасные друзья, которые таскали меня, поднимали, когда падала.
На трассе ко мне подходили и тренеры, и спортсмены. Они говорили: «У вас явно талант, вам надо в спорт». И я всерьез задумалась над этим. Знаю, что спинальникам нечасто удается пробиться в параолимпийские виды спорта. С нами много мороки: пересадить, упал — поднять. Гораздо проще тренировать человека с ампутированной конечностью.
Мне хочется что-то доказать себе и еще раз на своем примере показать, что возможно все: я стала дважды мамой, освоила лыжи. Решу в свои тридцать три прийти в большой спорт — значит, сделаю.
Но главное, что, преодолев этот страх, я испытала забытое чувство, когда ты что-то можешь сделать вместе со всеми. Мы ездили огромной компанией — 17 человек. Спускались всей толпой, смеялись, кричали, подбадривали друг друга. Мои друзья забывали спортивные амбиции, бросали лыжи и доски и шли со мной. Подруги, как неваляшку, вытаскивали меня из сугробов, отряхивали и снова ставили на гору. Однажды, когда подъемники уже закрылись, они тащили меня на себе, чтобы я еще раз проехалась по чистой трассе. Пыхтели, кряхтели, шутили, но дотянули!
А как я была счастлива, когда мы втроем, с мужем и Таей, старшей дочкой, мчали с горы. И ради этого я ползком готова взобраться на любую гору!
Photo: Алена Полосухина
